воскресенье, 10 января 2010
ПРОТЕСТАНТ.
Взято отсюда Здесь об авторечитать дальшеНАЧАЛО
(имена и некоторые подробности изменены, в основе рассказа – подлинный случай)
Сколько времени прошло? Лет восемь-девять? Тогда наш приход состоял из нескольких храмов, а я был молодым служащим священником, т.е. не настоятелем. Раз в приходе храмов 5-6, то уже и духовенство порой служит то тут, то там по необходимости. И вот однажды наш настоятель ставит служить меня в храме Успения Пресвятой Богородицы. Храм был мне знаком, прихожане и слУжащие храма знакомы, но вот алтарник там появился новый. Виктор меня поначалу не насторожил ничем. Некоторая неуверенность в действиях легко объяснялась тем, что служил он алтарником совсем недавно. Называл я его всегда по имени-отчеству Виктор Иванович, хотя он и не настаивал. Но вот уж так я привык по отношению к старшим стараться проявлять вежливость, а Виктор был старше меня лет на пятнадцать. Внешность он имел……Сейчас напишу предвзято, как я тогда и думал. Внешность он имел какую-то сектантскую: всегда чисто и аккуратно одет во что-то в европейском вкусе, гладко выбрит, подстрижен и обильно полит одеколоном.
Роста среднего, подтянутый, безо всяких намёков на особенности фигуры некоторых православных батюшек наподобие автора этой истории, ради которых в народе сложилась пословица: «За нашу доброту Бог дал нам полноту». Что ещё добавить? Вот к Вам на улице подходили баптисты, адвентисты, пятидесятники? Вот такой. Чисто сектантская внешность. Человек, у которого всё ОК, и он верит в Иисуса.
Конечно, Виктор Иванович нуждался ещё во многих наставлениях и подсказках: когда подать кадило, когда вынести свечу и т.п. По ходу нашего общения он мне признался, что пришёл он к нам из пятидесятников. При этих словах я сразу насторожился и в дальнейшем стал приглядываться к действиям Виктора повнимательнее. Оказалось, что около 15-и лет Виктор Иванович посещал собрания у пятидесятников и баптистов, был активистом, учился там в специальной семинарии и даже чуть не был избран пресвитером, но он этого сам не хотел. Особенно насторожил меня рассказ про крещение Духом. Было это так. На первое протестантское собрание Виктор Иванович пришёл из любопытства. Послушал зажигательные речи пастора и активистов общины, а потом стали приглашать на сцену желающих получить Евангелие. Евангелия у Виктора Ивановича тогда ещё не имелось. И вот когда он поднялся на сцену и получил в руки Евангелие, то, по его словам, он пережил «крещение Духом Святым и уверовал в Иисуса».
Тут я уже тихо возмутился, ведь В.И. был крещён во младенчестве в православном храме, но он сказал, что то было в несознательном возрасте, а тут он принял «крещение Духом Святым» полностью осознанно. Наличие протестантской ереси мне стало понятным, но я решил, что Виктора Ивановича мы потихонечку перевоспитаем, раз уж он к нам попал. В.И. открыл мне ещё такой факт, что пятидесятники и баптисты иногда заходят в православные храмы, но ко Кресту не подходят, считая, что Кресту поклоняться нельзя. А он однажды решил подойти, и вот, поцеловав Св. Крест, он испытал нечто похожее на то «крещение Духом», которое он испытал когда получил Евангелие. Рассказ о Кресте обнадёжил, хотя вот не поторопился ли отец-настоятель ввести этого харизматика в алтарь? В душе моей взыграло недавно прочитанное «Сектоведение» проф. Дворкина….
Однако я решился проявить терпимость и снисходительность, и, для привлечения благодати к прельщенной соблазнами протестантизма душе, я решил подарить Виктору Ивановичу большое старинное издание Нового Завета на церковнославянском языке с указанием чтений из Евангелия и Апостола на весь год. Пусть, думаю, изучает, привыкает к церковному языку. И всё-таки он был мне очень подозрителен. Представители разных сект, которые Виктор корректно называл «протестантскими деноминациями», были тогда весьма активны. Это усиливало мою настороженность. Конечно, придавала силу моим подозрениям, пожалуй, и неопытность, и некая чрезмерная ревность, бывающая у молодых священников, которая, пока батюшка ещё не имеет некоего опыта, делает порой из нас младостарцев и религиозных деспотов.
ПРОДОЛЖЕНИЕ 1
Подозрительность зрела в душе и крепла с каждым днём. Мне всё казалось, что Виктору не даётся Православие, что он живёт усвоенными у протестантов понятиями. Да и речь его была соответствующая. Конечно, его старательность в освоении послушания, исполнительность могли подкупить более равнодушного к защите веры человека, чем автор этого рассказа в молодые годы, но для меня это было не самое главное. Список из фатальных заблуждений Виктора Ивановича рос с каждым днём. Вот что мне решительно не нравилось: 1) Мы обсуждали с Виктором его протестантское прошлое, тем более, что первое время он не избегал исповедываться у меня. Он утверждал, что и среди протестантов есть люди искренне верующие и немало. Я с этим соглашался, но считал их глубоко прельщенными, не понимающими спасительного учения о Церкви, а «Кому Церковь не Мать, тому и Бог не Отец», а более подробно – чти «Книгу о Церкви» священномученика Киприана Карфагенского. Виктор же не произносил суда о тех, кто остался в протестантской среде. Это его заблуждение мне казалось очень серьёзным.
2) Крайне настораживала его специфическая лексика: «Я служу Иисусу…»,
«крещение Духом», «изучать Библию» и другие характерные словечки. Были у него и сомнения по поводу крещения младенцев, в высказываниях о Православии прослеживались многие неточности.
3) Виктор Иванович очень любил пение, но церковное пение – штука не простая, так легко не освоить. Клирос у нас состоял преимущественно из женщин. А нашего героя на клирос пока не пускали. Однажды Виктор заметил: «Да, надо бы на клирос мужчин. Вон у баптистов какой хор мужской! И как они поют красиво! Надо бы и нам такое пение!»
4) Особенно меня настораживала особая общительность и крайне сомнительная обходительность Виктора Ивановича. Когда заканчивалась служба, он старался сказать нечто одобрительное каждому прихожанину, особенно пожилым, провожал их добрыми словами, но, что самое было ужасное, что он их также и встречал, приветствуя в храме приходящих. Являлся он на службу одним из первых. Естественно, что Виктора вскоре люди зауважали и охотно вступали с ним в общение после службы, гораздо охотнее, чем со мной, молодым священником. «Вот так они, сектанты, и обольщают людей!» - рассуждал я, - «Как бы он нашим прихожанам мозги не заморочил! Надо защитить народ. Ох, рано отец-настоятель его в алтарь пригласил! Уже проповедует!» До решительных действий с моей стороны оставался один шаг.
5) Виктор Иванович, видимо, тоже почувствовал мое настроение. Он перестал у меня исповедаться, близкого общения он стал избегать и сказал как-то: «Батюшка, Православная Церковь – мое последнее прибежище. Я уже побывал в разных деноминациях и остановился в Церкви. Как в «Символе Веры» сказано: «…Во Едину, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь…» Мне отсюда некуда идти». Однако, зачем он, придя к нам, понимает всё как-то по своему? Он даже литературу протестантскую пожёг не всю! Как-то хитростью я вынудил его принести читаемые им книги и, осмотрев их, уверенно отобрал те, которые надо уничтожить, но Виктор Иванович мягко, но настойчиво отказался, заявив, что эти книги тоже содержат истину. Это было уже слишком.
6)Виктор Иванович постоянно изучал Библию, с которой он никогда почти не расставался. Нередко в свободную минуту он отходил в сторонку, открывал Библию и читал, а то и нечто конспектировал. Однажды он оставил свою Библию на подоконнике в алтаре и куда-то вышел. Я взял Книгу без спроса и осмотрел её опытным взглядом цензора. Это была Библия на русском языке, изданная в Германии. Указания, что это один из допущенных у нас переводов, не было, было только сказано, что-то вроде того, что перевод адаптирован под русского читателя. Особенно возмутило меня то, что Библия была снабжена комментариями какого-то известного лютеранского пастора, прилизанный портрет которого предварял комментарии. В Библии лежала тетрадка с конспектами, открывшийся листок был разделён на две половины. Над одной было написано: «Благословения Божьи», над другой: «Проклятия». Среди благословений было написано: «Богатство». Напротив, среди проклятий было «Бедность». Вот это меня добило.
Когда Виктор вернулся в алтарь, я сделал ему замечание:
- Не надо вносить в алтарь протестантские издания, Виктор Иванович. Вообще, это издание лучше сжечь! Как Вы можете! Вы пришли в Православную Церковь, несёте послушание в алтаре, а изучаете разных пасторов! – сказал я довольно суровым тоном.
- Я Священное Писание изучаю. И оставьте меня в покое, Вы ещё батюшка молодой, а есть постарше Вас, - ответил Виктор сдержанно.
- Но Вы не можете верить как попало, как Вам хочется. Православная вера – это не пятидесятнические сказки, а Вы даже книги свои протестантские не уничтожили.
- Вот уж оставьте мне верить так, как я считаю нужным. Я тут несу послушание, служу, кадило подаю, целую ручки. А учить меня не надо, я если надо будет – к настоятелю обращусь….
В душе моей вскипело возмущение. Почему у нас в алтаре служит такой человек?!
- Знаете, Виктор Иванович, Вы, конечно, верующий человек….Но, тем не менее, Вы всё ещё протестант! – эти слова я произнёс тихо и спокойно, но душа моя уже была готова взорваться.
- Да, я ПРОТЕСТАНТ! – уверенно ответил Виктор Иванович в алтаре храма Успения Пресвятой Богородицы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ 2
И для чего я затеял эту историю? Ведь она длинная и скучная. Алтарник сказал батюшке, что он протестант. Что дальше? Благословенные юзеры ЖЖ на пространстве блогосферы слышат порой и не такое. Право же, наверняка многие читатели узнают, возможно, себя в поведении автора. Но прав ли я был? Поступал ли по христианской любви или вопреки ей, по действию страстей своих? Поверьте, ответы на эти вопросы до сих пор не кажутся мне очевидными.
- Да, я ПРОТЕСТАНТ! – уверенно ответил Виктор Иванович в алтаре храма Успения Пресвятой Богородицы.
- Покиньте немедленно алтарь. Я отстраняю Вас от службы!
- А у меня есть настоятель. Я здесь послушание несу! И буду слушать его, а не Вас!
- За порядок на богослужении отвечает служащий священник. Вот я Вам и говорю: покиньте алтарь! Я не буду молиться с протестантом в православном алтаре.
- Не Вы меня назначили, не Вам меня и снимать! – хотя голос Виктора Ивановича и был по прежнему негромок и спокоен (почти), но ответы его обличили дерзость и самоволие. Но не тут-то было. Не зря же в те годы одной из моих настольных книг был сборник Церковных Правил, где были расписаны разные отлучения, запрещения и анафемы! Да и сам я себя считал (хотя и не был назначен никем) замом настоятеля по идеологической борьбе и контрпропаганде! Выйдя из алтаря в праведном гневе, я остановил клирос и заявил:
- Стойте. Служба остановлена. Этот человек сейчас открыто в алтаре назвал себя ПРОТЕСТАНТОМ! Аминь, я с ним молиться не буду, нам запрещено молитвенное и евхаристическое общение с еретиками! Виктор Иванович, покиньте службу!
Виктор собрался и быстренько как-то бочком выскользнул из храма. Я вернулся в алтарь и продолжил вечернее богослужение, но мира в душе не было. «ПРОТЕСТАНТ! Надо же!» - возмущался я в душе. По окончании службы меня подозвали к телефону. Звонил настоятель:
- Ты чего там выдумываешь? – раздался его суровый голос в телефонной трубке.
- Я не выдумываю, батюшка. Виктор Иванович в алтаре себя протестантом объявил. Я с ним молиться не могу. Он и книжки читает в основном протестантские и с народом общается.
- А ты что, потерпеть не можешь?
- Как потерпеть?
- А вот так! Он лучший алтарник! Вот кем я его заменю?! – Грозно спросил батюшка. Надо сказать, что я начальство уважаю и стараюсь не спорить, даже если не согласен. Но это был один из случаев, когда я счёл нужным отстаивать собственное мнение. Ответ у меня был готов.
- А я, батюшка, присягу подписывал, что не буду вступать в молитвенное и евхаристическое общение с инославными. А тут получается, что молятся священник-православный и алтарник-протестант. Я так не могу. Я лучше рапорт напишу о переводе.
- Ладно, подожди там. Я тебе перезвоню…. – ответил отец-настоятель.
В это время Виктор Иванович сидел у него, и у них происходил непростой видимо разговор. Примерно через двадцать минут батюшка позвонил.
- Ладно, я, конечно, тебя выбираю. Ты – священник, а он алтарник. Придётся вот его уволить. Но кем его заменить вот – не знаю. Выходи служить по расписанию, - Надо сказать, что действительно, человека на такую должность как алтарник найти не так-то просто. Зарплаты в наших провинциальных храмах невелики, а обеспечение богослужения требует аккуратности и постоянных занятий в храме. Аккуратности и прилежания Виктору Ивановичу было не занимать, к тому же он был непьющий как большинство нормальных протестантов. В то время подходящей замены Виктору действительно не было. Я пошёл домой, сердечно моля Бога о вразумлении. Как исполнить волю Божью? – вот о чём были мои тяжёлые раздумья. На следующий день уже не помню, как я изловчился отслужить Литургию. Алтарник вроде был какой-то временный. Виктор Иванович стоял в храме и молился с прихожанами. Вечером в субботу мы собрались на всенощное бдение. Служил я, пришёл настоятель и мой духовник иеромонах (ныне игумен) Н… Я молился Господу о вразумлении. Настоятель был неприветлив. Увидев меня, он недовольно заметил: «Вот, ты добился своего! Лучшего алтарника пришлось уволить! Кого я теперь сюда поставлю?!»
- А вот по Соборным Правилам….
- Ну, ладно. Ты хочешь по правилам? Очень хорошо. Вот и найди сам теперь алтарника нормального! Он ведь тут за всем следил! Или сам порядок в храме наводи! – Последняя фраза меня повергла в уныние. При моей врождённой бесхозяйственности лично наводить порядок – это было за пределами всяких правил и канонов.
- Но в Церкви должна быть единая вера, как сказано: «Один Господь, одна вера, одно крещение…» Должно же быть единство.
- А где оно, это единство? Ты вон попробуй с нашими бабушками поговори, или хоть с Леной (в настоящее время уехала за рубеж к родственникам). И каждый по- своему! У каждого свои заскоки!
- Но они же себя протестантами не объявляют.
- Да, какая разница, как он себя назвал! Да, я говорил с ним! Он ещё много чего не понимает, но не за один же день!
- Так зачем его сразу в алтарь?
- А кого? Ты вот алтарника другого попробуй такого найти!
По ходу службы я обратился с этим разговором к духовнику, иеромонаху (ныне игумену) Н…, но и он меня не поддержал. Отец Н…сказал:
- Ты вот по правилам рассуждаешь, а не по любви. Любви у тебя нет. Накинулся на человека. Он бы и протестантом, может, себя бы не назвал, если бы ты его к стенке не припёр, - на все мои оправдания отец Н….повторял, что я без любви поступил с ближним. «Ах, так! Вот значит как вы все! Любовь вам выше правил вселенских соборов! Ладно, сотворю послушание вам, но я с этим всем не согласен! Сейчас увидите, как я умею каяться!» - подумал я. В душе я переложил ответственность за свои последующие действия на духовника и настоятеля и вышел из алтаря в храм, туда, где среди молящихся с каким-то печальным выражением лица стоял наш Виктор Иванович.
Когда я с предельно суровым видом, отражавшим внутреннюю борьбу в моей душе, подошёл к нему, Виктор даже как-то вздрогнул или содрогнулся.
- Виктор Иванович, можно Вас на секундочку, - обратился я к нему, отзывая из группы богомольцев, чтобы не помешать ходу службы.
Ох, скоры бывают на суд, на резкое слово пользователи Интернета. Порой по одному-двум постам мы навешиваем друг на друга несмываемые ярлыки, по нескольким недовольным комментам зачисляем юзера в «тролли». Но может, у человека просто болела голова…. Взыскательный читатель, прости, но боюсь, что в этой незатейливой истории автору придётся тебя порадовать всего-навсего счастливым концом. Итак…
ПРОДОЛЖЕНИЕ и ОКОНЧАНИЕ.
Виктор отошёл в сторонку и как-то напрягся.
- Вы знаете, Виктор Иванович, я хочу у Вас прощения попросить. Я позволил себе резко и неумно вести себя с Вами….Простите. Вы понимаете, конечно, что я священник молодой, служу недавно (служил я уже в сане года 2-3), но Вы будьте великодушны, простите меня как человек, имеющий большой духовный опыт, как старший по возрасту. Я понял свою ошибку и не возражаю, если Вы возобновите исполнение Ваших обязанностей прямо сейчас…
Виктор Иванович опять словно вздрогнул и посмотрел на меня так, как если бы с ним заговорила стена. Заметно было, что он такого не ожидал. Я смиренно поклонился ему, ожидая ответа.
- Да, конечно, батюшка, я Вас прощаю, да. Вы, конечно, человек молодой, увлекаетесь, бывает… - тут он как-то замялся. – Ещё раз поклонившись, я удалился в алтарь. Настоятелю я сказал (вдруг мой голос стал совершенно спокойным, и не только голос, но и душа улеглась, утихла):
- Батюшка, я попросил у Виктор Ивановича прощения и пригласил его в алтарь. Пожалуйста, пусть служит. Если что – Вы благословили, Вам и отвечать.
Отец-настоятель, похоже, и сам не ожидал такого поворота. Через несколько минут Виктор Иванович снова прислуживал в алтаре гладко выбритый, аккуратно подстриженный, политый одеколоном и с неизменной Библией под рукой. Мне ещё пришлось с ним послужить, но разговоров о вере я уже избегал. Настоятель вскоре отправил меня в другой храм, подальше от искушения. Храм, где я прослужил последующие несколько лет, был кладбищенским храмом на противоположной окраине города. Туда надо было сначала ехать на автобусе не менее часа, затем – пересекать пустыри, зимой превращавшиеся в заснеженные поля, идти мимо гаражей и развалин разрушающегося градообразующего предприятия. Перед одной из зим неизвестные злоумышленники украли провода электрической линии, от которой питалась кладбищенская избушка и храм. Мы остались на зиму без отопления, которое было электрическим, и света, но я сам отказывался менять место службы, поскольку алтарь со стенами, покрытыми льдом и замерзающее в бутылках вино, и застывшее масло в лампадах по молодым годам мне казались гораздо меньшим искушением, чем молиться в одном алтаре с протестантом. Время шло. Как-то отец Н…, мой духовник, меня порадовал:
- Вот, ты ругал Виктора Ивановича, а знаешь, он такой молодец. Я вот с ним мягко стараюсь общаться, и ты знаешь, он все свои протестантские книги сдал на сожжение. Теперь помогает и читать и петь. Святителя Игнатия (Брянчанинова) сейчас читает. Вот жену свою он еле уговорил, она у него совсем от церкви далёкая, но должны скоро повенчаться. Она вот тоже недавно на исповеди была. Так что зря ты с ним был так суров. Когда к человеку с любовью обратишься – большего можно достичь! – Я помолчал, подумал. А потом возразил:
- А Вы, батюшка, уверены, что он сдал бы книги и стал бы к Вам прислушиваться, если бы я тогда с ним не повоевал? – тут уже настало время помолчать отцу Н…., - Вот то-то и оно, - продолжил я, - А может это и не зря…
Лет через пять я снова попал на служение в храм Успения Пресвятой Богородицы. Умилительно было наблюдать, как Виктор Иванович усердно трудится и везде успевает: и в алтаре помогать, и шестопсалмие почитать, и попеть, и за просфорами вовремя сбегать. После службы то что-то подкрасит, то бабушкам, работающим в храме помогает. Всегда гладко выбрит, подстрижен, аккуратно одет во что-то в европейском стиле и полит одеколоном. Всё с крестным знамением, с поклонами….Вспомнил я наш прежний конфликт. Уже без всякой злобы и раздражения, так просто сказал:
- А помните, Виктор Иванович, как я на Вас тогда накинулся? Вы меня простите ещё раз. Дай Бог, чтобы побольше было таких протестантов как Вы, - мягко улыбнувшись, Виктор Иванович ответил:
- Батюшка, да какой я протестант! Это я так, первое время. Я ещё многого не понимал, а уже привычное страшно было оставить и как бы в пустоту, в неизвестность шагнуть. А я чувствовал, что Православная Церковь – единственная Истинная, т.е. Единая, Святая, Соборная и Апостольская – как в Символе Веры. Но я так сразу не мог всё понять…. Нет, кроме Православия другой Церкви настоящей нету.
Прошло ещё несколько лет. Сейчас вот я сам настоятель небольшого прихода. Лично убедился, насколько трудно найти постоянного хорошего алтарника за приемлемую зарплату. А Виктор Иванович….Пенсия по инвалидности позволяла ему быть нетребовательным. После операции на сердце, когда ему поставили искусственный клапан, он получил группу. Было это давно, оказывается, ещё до «крещения Духом» даже. С тех пор Виктор имел пенсию по инвалидности, а на досуге искал пути ко спасению, которые в конечном итоге привели его к Православной Церкви. В настоящее время он трудится в одном из крупных храмов, а в воскресный день, когда там собирается много желающих поалтарничать, он приходит к нам. На воскресном всенощном бдении и Литургии он здорово выручает, особенно в такие периоды как новогодние каникулы, когда по морозу или плохой работе транспорта многие не добираются до храма. А он всегда прибывает на воскресную службу заранее, всегда гладко выбрит, ровно подстрижен, аккуратно одет во что-то в европейском стиле и густо полит одеколоном. Но одеколон – это, думаю, можно простить.
ЭПИЛОГ
Эпилог-таки я напишу. Знаете, я не люблю конфликты. Вообще эта история про протестанта-пятидесятника перешедшего в Православие, выглядит совсем не остросюжетно. Я вот и думал: интересно ли это? Будут ли читать? Ведь нет погонь, стрельбы, поножовщины, миссионерского просвещения людоедских народов и бандитских авторитетов светом Евангелия и т.п. О, я напрасно опасался! Особенно удивляет, что не остались равнодушны даже люди, совсем чужие Церкви. Значит в тему написано! Задело-таки наших антиклерикалов! Некоторые даже про православную инквизицию отписались! Даже и после кровавых репрессий 20-го века, после убийства о. Даниила и о. Александра они боятся! Любого батюшку можно убить - и ничего не будет! Чего же боитесь вы, враги Церкви?! А я знаю, чего я боюсь. Я боюсь Бога и своего епископа как отца, и родительского гнева папы и мамы, но не вас. Удивительно, что эти люди не поняли одну вещь: Виктор Иванович, про которого я пишу, имеет искусственный клапан сердца. Это значит, что человек этот готов умереть каждый день. И его выбор сделан не просто так. Живёт он как настоящий христианин, не зная, проснётся ли, доживёт ли до завтра. А вот Вы, ругатели Православия, издевающиеся над нами в ЖЖ ,так ли живёте? Так ли верите? Обижаетесь на правду? Скорблю о жестокосердии Вашем. Этот пост может и удалю. Это такая эмоциональная реплика на вашу злобу. Бог да исправит заблудшие души!
@темы:
Жизнь,
Церковь,
Жизненное,
Ссылки,
Статьи,
Цитаты,
Господь
-
-
11.01.2010 в 19:21Кузьма
-
-
11.01.2010 в 22:02Ты в жж этого батюшки зайди и посмотри, какая там реакция у людей на каждую главу рассказа.
Я ж не перепечатывала отзывов.
И ты не был на антирелиджн. И тебе, как мне, не писали в дневник после смерти Патриарха в том смысле, что какое счастье, что этот пиип сдох. Только с матами и без подписи.
-
-
11.01.2010 в 22:25Кузьма
-
-
11.01.2010 в 22:55-
-
11.01.2010 в 23:30Кузьма
-
-
11.01.2010 в 23:34Кузьма
-
-
11.01.2010 в 23:35мне больно. когда оскорбляют мою церковь не за себя. а за церковь и тех кто оскорбляет
-
-
11.01.2010 в 23:43А я думаю, что, по словам Христа, церковь только улучшается от злословия. И тому даже исторические свидетельства - чем более церковь гонима, тем она была горячее в богоискании. А когда ее хвалили, государство поощряло, она разлагалась. В таких условиях Бог, все равно, устраивал гонения на святых - тогда получалось, что сама церковная организация злословит и гонит святых.
Кузьма
-
-
12.01.2010 в 00:05мефистофиль какойто
-
-
12.01.2010 в 00:22В этом и была вся сила проповеди Христа: Он говорил многое то, что мирскому рассуждению противоречит.
Кузьма
-
-
12.01.2010 в 00:58