Граф вчера поделился, что боится ехать на спектакль в Москву, где ожидаются митинги против результатов выборов. Я человек аполитичный, в целом безразличный и пофигистичный ввиду трезвого осознавания своей неспособности сделать или предложить что-то стоящее в политико-экономическом плане, и иногда вспоминающий что-то библейское на тему уважения к властям. Поэтому сегодня, семеня за двухметровым приемышем и уворачиваясь от весенней капели с крыш, я думала совсем непопулярные среди людей бунтарского духа, коих тут могу с уверенностью предположить поименно, думы. А именно.
Мне неприятны ничего не делающие для реального улучшения жизни своей и людей обыватели, не предлагающие адекватной альтернативы имеющемуся, которые иду выражать свое несогласие с результатами выбора других людей. Неприятны по многим причинам. Отчасти, они уже написаны выше. Другие заключаются в том, что я не хочу, чтобы мои деньги налогоплательщика шли на повторные выборы. Деньги это очень большие. Гарантий, что результаты будут другими или удовлетворят всех, отсутствуют. Отчасти мне близки взгляды Кузьмы, что бывает не так уж часто, особенно в отношении политики, выраженные им здесь и здесь. Отчасти я, как человек, в акциях не участвующий, но регулярно страдающий от таковых ввиду в недавнем прошлом приближенности к центру города, не люблю людей, заставляющих страдать и меня, и других (волнуюсь вот о Графе, в частности), и вынуждающих тратить на себя бюджетные деньги в виде оплаты труда полицейских и т.п. Я даже готова предположить, что митингующим от их протестов становится психологически легче жить. И я была бы не против, если бы их свобода не ограничивала мою. Это я не о конкретно сегодняшней акции, но в целом. Ну, и повторяю за Кузьмой и не только за ним ту мысль, что руководителем быть трудно, ошибки руководителей сказываются на тем большем количестве людей и тем более заметны, чем выше руководящий пост и чем большее количество жизней зависит от принимаемых решений, это психологическая ответственность, интеллектуальное напряжение и т.п. не снилась большинству ругающих власть, которое желает только ругать и быть модно несогласным, но не желает сделать что-то самому. Раньше было принято молиться за правителей и начальников. Просить у Бога мудрости и помощи этим людям. Кто сейчас молится? Я вот, например, не молюсь. И, кроме патриарха, не уверена, что кто-то и молится вообще Может, монахи какие-нибудь блаженные. Меня далеко не все устраивает в происходящем в стране, многие вещи меня откровенно бесят. Но я понимаю, что сразу ничего не бывает. И у всех кризисов есть уходящие глубоко в духовную глубь каждого живущего корни.
Воруют все (бумагу в офисе, скрепки, звонки с рабочего на мобильные и межгород по личным вопросам, чернила в принтере, интернет, время рабочее, утаивают налоги, сдавая собственность или занимаясь надомной работой и прочее), лгут все, водят за нос и дают взятки тоже все (гаишнику, представителю ПИБа перепланировку самовольную не учитывать,чтоб квартиру оформить быстрее, в детский садик записать ребенка вне очереди), участвуют в коррупционной деятельности тоже все (блат, связи). И нарушают закон все. А вот партия воров, почему-то, только правящая. Удобно, господа. Очень хочется ткнуть в Евангелие про блудницу и первой бросить камень в себя. И это совсем не потому, что я за ЕР, после определенных вещей в жизни моей духовной сестры мне затруднительно быть за ЕР. Просто так противно, так как-то мерзенько и ... ощущение, как с Украиной в оранжевую революцию, что не могут смириться с тем, что чье-то личное мнение перебороло личное мнение "конкретного несогласного". И что это самолюбие очень тонко растравляют западные ветра.
В прочем я заболталась. Хотя... о еще одной аналогии, которая еще свежа. В пятницу по дороге на работу в автобусе одна дама разбудила меня своими криками на стоявшего в другом конце автобуса паренька из горцев, говорившего что-то кому-то, видимо, по сотовому телефону на родном языке. Я сперва думала, что горец лично ей что-то сделал, ибо глаз я не открывала и не видела, что между ними весь салон. Но потом меня перестало устраивать положение вещей, когда ни одна сволочь за парня, виноватого только в том, что он говорит не по-русски, когда дама желает слышать в своей стране исключительно родную речь, не заступится, и я вступила с ней в перепалку, получив от нее тут же с ходу "суку", "жидовку" и обещание, что я еще узнаю, с кем связалась. Все-таки, пара мужских голосов в унисон со мной попытались даму заткнуть, но быстро смолкли сами. А мне на выходе одна женщина сказала, мол, с кем Вы связались, она же больная. Так вот. Не слишком адекватная донская казачка, четко делившая мир на "людей и не людей", считавшая, что горский мальчик виновен в преступлениях каждого отдельного представителя его страны за всю историю ее существования, забывшая про СССР и то, как горские народы выхаживали вывозимых к ним блокадных детей и эвакуированных со всей территории страны людей в ВОВ, убежденная, что все гости страны должны знать русский, а русским нечего делать зарубежом, и прочая прочая все-таки чем-то ассоциируется по накалу страстей с митингующими. Этот непробиваемый ответным возмущением озлобленный гнев. Собственно, я сразу знала, что тетку можно раскрутить на психологические штуки и вдохновить замолчать, обратившись к ней и ее мотивам, поговорив с ней о ней самой, а не о ее нынешнем поведении и горце-катализаторе. Но ехать мне было полостановки, пробка заканчивалась и не было никакого желания пробовать свои силы в психологии и отдавать последние силы души на эмпатию. Я не была зла и даже возмущена. Я была спокойна и уверена в себе не меньше ее. И именно поэтому у меня, как и у нее, были одинаковые мотивы и цели, противоположные декларируемым. И не было шансов быть услышанной.
Мне часто говорят, что я проецирую. Я не согласна, но даже если и так. Я понимаю психологически митингующих. Но считаю их действия и их последствия вредными экономически.
О политике я не дискутирую. Умыл существует не для того, чтобы обходить запрет комментариев. Здесь написано исключительно мое личное мнение. Оно может быть глупым, наивным, детским, быловым и каким угодно. И мне безразлично мнение других на этот счет. Они свободны иметь свое ровно так же, как я свое. ТЧК.